За исключением казанского ДВВС, в России не осталось бассейнов с трибунами, вмещающими более 500 человек. Об этом в интервью RT рассказал вице-президент Федерации водных видов спорта России Евгений Коротышкин. По его словам, это негативно влияет на популяризацию плавания и привлечение болельщиков. Серебряный призёр Олимпиады в Лондоне также объяснил, почему ратует за активное общение тренеров и открытый диалог, заявил, что награды в индивидуальных дисциплинах приоритетнее командных на чемпионате мира в Сингапуре, и выразил сожаление в связи с непопаданием Юлии Ефимовой в сборную.
— Знаю, что спортивные руководители не любят подобных вопросов, но спрошу: у нас существует медальный план на чемпионат мира?
— Негласно мы, разумеется, прикидываем, на что можем рассчитывать, но, естественно, не выкладываем эти соображения в публичное поле. Я сам не так давно был спортсменом и знаю, насколько сильно подобные вещи могут сбить настрой ребят и тренеров.
— Ряд наших пловцов находятся в текущем мировом рейтинге на высоких местах. В свете приближающегося турнира имеет смысл принимать во внимание эти позиции?
— Я не так давно побывал в Италии на турнире Sette Colli Trophy и понял, что наши ребята — Мирон Лифинцев, Иван Кожакин, Егор Корнев — находятся в очень хорошей форме, хотя все они выступали в Риме, не будучи полностью разгружены. Иначе говоря, есть куда расти. При этом ни один из них никогда полноценно не соревновался на чемпионате мира в 50-метровом бассейне. Соответственно, возникают факторы, которые мы не можем не учитывать. Один из немногих, у кого есть опыт больших выступлений, — Клим Колесников. Он совершенно точно может давить соперников своим авторитетом, но легко не будет и ему.
Было бы нечестно отсиживаться дома, когда команда сражается, а ты знаешь, что способен ей помочь, даже не испытывая желания выступать…
— Как раз при взгляде на Колесникова остаётся сожалеть, что на чемпионате мира в Кванджу в 2019-м не дали возможности выступить Евгении Чикуновой, посчитав её слишком юной для взрослых стартов. С другой стороны, на крупных турнирах никогда не знаешь, что для спортсмена лучше: когда есть опыт или когда его нет.
— Я думаю, опыт никогда лишним не бывает. Если у молодого спортсмена есть возможность выехать на взрослый чемпионат мира, отобравшись в команду, обязательно надо пробовать свои силы. Пусть даже дебют не окажется успешным. Это исключительно моя личная точка зрения, но мне кажется, что, искусственно задерживая конкурентоспособного спортсмена на юниорских чемпионатах, мы сильно рискуем там его и оставить.
— Чего вы сами ждёте от сингапурского форума? Что наиболее интересно как зрителю?
— Интересно абсолютно всё. Я сам неоднократно проходил весь этот путь как спортсмен. Сейчас же, по-прежнему понимая всю внутреннюю кухню, я уже нахожусь вне бассейна, по другую сторону воды, назовём это так. Думаю, что и впечатления будут несколько иными.
— Это понятно, но, согласитесь, мужская стометровка вольным стилем всегда была более интересна болельщикам, нежели длинные заплывы. Или вам, как экс-дельфинисту, ближе и роднее стометровка баттерфляем?
— Не сказал бы. У меня уже порядком стёрлись воспоминания о своей дистанции, тем более что в годы моих выступлений это были другие секунды, другая психология. Рекорд мира на стометровке баттом, когда я сам начинал выступать за сборную, составлял 50,4 секунды, сейчас же уже отдельные таланты за 49,9 плывут в хорошие дни. У меня чисто психологически подобные скорости не укладываются в голове. А достижение Калеба Дрессела 49,45 и вовсе космос какой-то.
— Как раз хотела сказать, что в мировом плавании в какой-то момент сильно поменялась психология. При всём величии четырёхкратного олимпийского чемпиона Александра Попова знаю, его сильно сдерживала мысль, что стометровку вольным стилем реально плавать быстрее 48 секунд.
— Так не только он один боялся этих цифр. С тех пор сразу четырём спортсменам удавалось преодолеть сотню из 47, хотя спросите любого российского тренера, как сделать на этой дистанции результат в 46 с большими, никто вам не ответит, никто.
— Мне кажется, куда интереснее в этом контексте рассмотреть не рекорд мира китайца Пан Чжаньлэ 46,40, установленный на Играх в Париже, а недавнюю победу Давида Поповича на юношеском первенстве Европы, где румын первым в мире проплыл вторую половину дистанции, разменяв 24 секунды.
— Всё это на грани какой-то сумасшедшей скорости, запредельные цифры просто. Ладно бы только тренеры не понимали, как можно методически достичь такого результата, но этого не понимает, думаю, большинство спортсменов. Впрочем, как раз сейчас в плавании и начинается эра преодоления психологических барьеров.
— А есть ли внутри нашей страны спортсмены и тренеры, которые готовы ввязаться в эту спринтерскую мясорубку?
— Провокационный вопрос.
— Ничуть. Скорее совершенно логичный. Нам же всё равно рано или поздно придётся им задаться?
— Если говорить конкретно о вольном стиле, пока я таких людей не вижу. Но ведь в других видах у нас есть специалисты, которые делают реально выдающиеся результаты. К тому же мы постоянно ведём активный поиск.
— Можно немножко подробнее о том, как этот поиск выглядит и какова итоговая цель?
— Думаем о том, чтобы привлечь к процессу обучения новых специалистов, но ещё больше хочется, чтобы наши тренеры начали общаться между собой. Долгое время в нашем плавании существовало негласное поверье, что лучше не делиться ни с кем своими знаниями, иначе соперники украдут все секреты.
— Тот же Геннадий Турецкий, царство ему небесное, всегда с удовольствием делился с молодыми тренерами всем, что знал сам.
— Верно, но это скорее исключение из правил. Сейчас мне хочется организовать и сделать регулярными тренерские форумы, где мы могли бы рассказывать не только о том, каких добивались успехов, но и о том, как и почему случался очевидный провал. Первый из таких форумов мы планируем провести уже в сентябре, причём он пройдёт с участием зарубежных тренеров.
— Сразу вспомнилось, каким откровением стала для вас в своё время работа с итальянским специалистом Андреа Ди Нино.
— Как раз в Италии на турнире в Риме мы с ним встречались — Андреа специально приехал, чтобы повидаться. Я как раз думал, что этот специалист мог бы немало рассказать, как сплачивать спортсменов, превращая их в команду. Правда, на протяжении последних лет Ди Нино работает не в плавании, а в баскетболе. Он генеральный менеджер клубной команды.
Состояние выгорания возникает в период совсем больших нагрузок, когда и организм начинает отказывать, и голова отключаться. Об этом в…
— Интересный вираж.
— Ну вот сам он сказал, что в плавании для него никаких секретов не осталось, внутреннюю кухню изучил, досконально понял, как всё это работает. Поэтому и захотел сменить специализацию. Что до баскетбола, это его давняя страсть. Как и футбол.
Пообщавшись с Ди Нино, кстати, я даже подумал, что было бы интересно приглашать на наши семинары и форумы людей из других видов спорта. Если мы говорим про те же профессиональные лиги, они по факту ставят во главу угла интерес зрителя. Благодаря работе в этом направлении спортсмены постоянно появляются в СМИ, в телепрограммах, становятся просто частью твоей семьи, потому что так или иначе постоянно присутствуют в твоей жизни. За этими профессиональными лигами стоит будущее мирового спорта, его успешность. Но вот вопрос: нужна ли эта информация нашим тренерам?
— Боитесь, что они будут настроены скептически?
— Именно. Хотя у нас сейчас, за исключением разве что казанского ДВВС, где в 2025-м проводился чемпионат мира, нет ни одного бассейна с трибунами, вмещающими более 500 человек. Посмотришь на соревнованиях: помимо тренеров и спортсменов там собираются разве что родственники и знакомые. Мы же говорим о том, чтобы вовлечение болельщиков в плавание исчислялось десятками тысяч.
— Возвращаясь к чемпионату мира: с какими видами вы связываете больше надежд — с личными или командными?
— Прежде всего хочу подчеркнуть, что команду мы отбирали по очень строгому регламенту. Там никаких лишних людей точно нет. Не скажу, что каждый из спортсменов будет готов драться за личные медали, но именно они у нас в приоритете. И только потом эстафеты.
— Мне кажется, главный недостаток всех внутренних отборов всегда заключался в том, что за ориентир при составлении нормативов брались результаты последнего чемпионата мира. И очень часто тренеры сталкивались с тем, что многие соперники делали за последующие два года качественный скачок, которого от них не ожидали. Условно говоря, тот же Колесников может проплыть в Сингапуре по своему личному результату и оказаться вне тройки, потому что кто-то проплывёт быстрее.
— Такое тоже может быть. Но повторю: у нас в этом году были достаточно жёсткие условия отбора. Глобально что-то изменить нам не удалось, поскольку многие позиции, включая календарь, были утверждены и согласованы гораздо раньше, чем образовалась ФВВСР.
— Означают ли ваши слова, что сроки отбора на главные старты в будущем могут быть изменены?
— Отличный вопрос. Могу сказать, что уже в следующем году мы планируем провести отбор на чемпионат Европы не в апреле, как это делается сейчас, а в июне. Не нужно будет даже ничего придумывать — мы просто поменяем местами чемпионат России и Кубок.
При этом дадим людям возможность выполнять нормативы на любом из этих стартов. Кто-то, возможно, предпочтёт сделать акцент на апрель, а после этого провести ещё один полноценный цикл работы, кто-то, напротив, решит отбираться в июне с тем, чтобы потом не сбрасывать нагрузку, а пройти серию дополнительных стартов и выйти на пик формы к континентальному первенству.
— Вы на протяжении многих лет выступали в одной команде с Юлией Ефимовой. Не жалеете, что она оказалась за бортом команды?
— Всегда бывает обидно, когда пловцу не хватает до норматива совсем чуть-чуть. Но правила должны быть для всех едины, независимо от возраста и заслуг. Я прекрасно вижу, что Юле по-прежнему нравится плавать, нравится находиться в этой тусовке. Если она всерьёз захочет продолжать карьеру, буду только рад.
